Регенерация нового уровня: молодой ученый создает уникальный препарат в Воронеже

По словам героини публикации, пока что это порошок, на который нет никаких разрешений. 

Доцент медико-биологического факультета Марина Холявка трудится в Воронежском государственном университете. Благодаря ее усилиям в стенах учебного заведения удалось разработать препарат, который способен усилить действие медицинских лекарств. За такой проект молодой ученый получила президентский грант.

«Блокнот Воронеж» пообщался с педагогом. Она рассказала о том, как пришла к созданию вещества, улучшающему метаболизм и регенерацию. Соответственно, раны, повреждения, а также ожоги будут заживать гораздо быстрее. Даже не являясь специалистом, можно сделать вывод, что это весьма перспективная научная работа, которая может стать новым шагом в развитии не только отечественной, но и мировой медицины. Правда, как рассказала Марина Холявка, впереди еще не один год упорного труда. 

- Вы закончили биологический факультет Воронежского государственного университета. Как так получилось, что вы связали свою жизнь с этой наукой?

- Вообще тут много случайного. Изначально собиралась на мехмат или ПММ. Потому что в своей 72-й школе училась в математическом классе. А в девятом биологичка предложила сходить на олимпиаду по ее предмету, сказав, мол: «Что тебе, жалко?!». Там я что-то заняла. В итоге по области стала четвертой. Помню, села тогда и сама себе заявила: «Ага, это я еще не готовилась. А если буду готовиться?! Какой талант пропадает!» (смеется – прим. автора). В тот же день решила: свяжу жизнь с биологией и стала готовиться к экзаменам.

- Почему выбрали научное место работы?

- Короче, я поступила и после второго курса выбрала кафедру «Биофизики и биотехнологии». Что касается работы, то в принципе хотела где-то в науке трудиться. Даже когда в школьные годы мечтала о ПММ. Ну, на крайний случай меня бы устроило преподавание. После окончания вуза мне предложили там остаться. И вот уже десять лет я в нем тружусь. Стала доцентом и доктором биологических наук. Родители никакого отношения к науке не имеют. Разве что мама некоторое время в молодости подрабатывала на одной из кафедр лаборантом. Больше никакой связи у них с этим не было. Но мой выбор идти в эту сферу деятельности они поддержали.

- Сейчас вы работаете в ВГУ. А рассматриваете вариант более крупного работодателя? Возможно, вас уже приглашали с переездом в Москву, Санкт-Петербург или Казань?

- А зачем?! Ведь я и так могу туда приехать, провести эксперимент и вернуться назад. Меня устраивает. Так делают многие и начальство этому не препятствует. Иногда, кстати, помимо экспериментов предлагают статистику посчитать, статьи пописать. Вариантов очень много. Понятно, что такие командировки проходят в рамках разумного. Не посреди сессии. Поэтому стараюсь подгадывать так, чтобы никому не в ущерб.

- А теперь перейдем к созданному вами препарату для усиления действия антибиотиков. Расскажите о нем подробно. Ведь вы разрабатывали его с 2012-го года.

- Я писала кандидатскую и докторскую работы по ферментам для получения фруктозы и фруктоолигосахаридов. Эти вещества, по сути, можно назвать природными сахарозаменителями. Их применяют для диабетиков, профилактики ожирения. А, как вы знаете, основной заработок ученого – это гранты. И по моей теме доходы стали падать, надо было что-то делать. Тогда я посмотрела, по каким темам государственное финансирование увеличилось. Провела собственный анализ и поняла, что больше внимания стали уделять медицине и фармации. Так подумала: «Ну что я там соображаю?!». А потом выбрала фермент из той же группы, где хоть более или менее структуру знала, и подала на грант. Таким образом начала работать с трипсином. В результате получила то, что хотела, и продолжила в том же духе. А тема с фруктозой отошла на второй план. Поэтому случилось так, что моя работа разделилась на две части: для души и для денег.

- Как проходила разработка препарата? Над чем больше всего приходилось работать?

- Над добыванием денег (смеется – прим. автора)! Короче, было так: в 2012-м году объявили большие федерально-целевые программы на стажировки молодых ученых по разным городам. Я попала в Казанский научно-исследовательский институт эпидемиологии и микробиологии, где мне, кстати, очень понравилось. У них большая современная лаборатория с богатой коллекцией микроорганизмов. В ней есть «породистые» штаммы и клинические изоляты. То есть они имеют лицензию на работу со всем этим добром. Я к ним приехала и вместе мы начали мазать мои препараты на их бактерии. Так пошло и поехало. И, как видите, получилось.

- Для каких категорий граждан разработан этот препарат?

- Скажу так: еще необходимо провести массу исследований. А сейчас это порошок, на который пока нет никаких разрешений. Чтобы их получить, нужны отдельные деньги. Надо нанимать лабораторию, которая проверит препарат на животных. Потом его будут испытывать в каких-либо клиниках на добровольцах. И только тогда он может быть внедрен в массовое производство. Но, говоря честно и объективно, не думаю, что получится найти на это деньги. Да и конкуренция очень большая. Мы, конечно, попытаемся. Но надо понимать: на все названные этапы уйдет как минимум шесть лет. Поэтому путь еще предстоит очень долгий. С внедрением все очень сложно. Все спрашивают у меня: «Когда?». А я не знаю, когда. Но мы систематически его улучшаем и дорабатываем.

Используемые в материале фотографии предоставлены "Блокнот Воронеж" Мариной Холявкой 

Сара Абрамова