Жидкие люди – текст ЕГЭ

Не все школьники поняли этот философский текст. Выпускникам нужно было определить тему и проблему, привести примеры из других произведений, но они не смогли это сделать. Сама автор Галина Туз, жительница Ставропольского края, объяснила на форумах в Интернете, что не давала согласие организаторам ЕГЭ на использование материала. Сайт ЮГА.ру сообщил, что Рособрнадзор и ФИПИ не смогли оперативно ответить, как текст Галины Туз попал в билеты. Эссе Жидкие люди было напечатано на сайте библиотеки Максима Мошкова и в авторском сборнике Совесть – ночной охотник, который был выпущен в Ставрополе.

Жидкие люди Галина Туз

Не нравится мне этот дядя. Он какой-то жидкий, - я обернулась вслед мальчику, отъезжающему на руках у папы, и поискала глазами жидкого дядю. Дядя был ничего, вполне себе упитанный и румяный, не сказать, чтоб твердый или там газообразный, но уж и не жидкий точно. Дядя был мне знаком, он служил в одной из контор, в которой и я работала какое-то время, кстати, время неважное, начало 90-х. Все в конторе ходили подавленные, со дня на день ожидая аннигиляции нашего места работы. Но дядя в уныние не впадал. Он поднимал себе настроение оригинальным способом: выспрашивал всех насчет их долгов. А ты кому должен? - спрашивал дядя. - А сколько?. В ответ называлась, как правило, кругленькая сумма (все мы тогда жили в долг, брали до лучших времен у друзей и родственников, у тех, кто ухитрился не сложить лапки, а заварить собственное дело), и дядя начинал от удовольствия ухать, как филин. Отухавшись, переходил к следующему донору настроения: Ну а ты сколько? Да ты шо?, - и все начиналось по-новой.

Я мысленно поблагодарила мальчика за точный термин, надо же, интуитивист маленький, как метко высказался, и пошла, вспоминая 15-летней давности противные уханья жидкого дяди. И не то чтобы он был каким-то особо подлым или злобным. Он был жидкий, и этим все сказано.

...Жидкие люди принимают форму сосуда, в который их наливают. То есть, жидким людям форма именно что нужна, без нее они расплываются по поверхности в лужу, и тогда их собрать уже нет никакой возможности. На них нельзя положиться, потому что на жидкость не опереться - расплескаешь и провалишься, а там - с головкой, и не то чтоб от большой глубины, скорей, от принципиальной непознаваемости территории: что, куда, как, где можно, а где нельзя - ничего не ясно. Их слова не стоит принимать всерьез - особенно слова о любви и преданности, жидкие люди тебя обтекают, заливаются в душу, ты тонешь, захлебываешься... С ними нельзя контачить - предадут, продадут, а при этом еще и обставят все так, что будешь стоять с раскрытым ртом, а они тебе: А в чем, собственногря, дело?.., - и прошлепают мимо.

И самое главное - с ними вообще нельзя, как с людьми. Жидкие люди - это не люди в обычном понимании, хотя и сказал поэт, что в человеческом организме девяносто процентов воды.... Но у жидких людей нет остова, у них, как у паукообразных - только внешний скелет, то есть панцирь, и внутри этого панциря-сосуда плещется не поддающаяся анализу жидкость.

Жидким людям нельзя предлагать свободу, для них это - отсутствие формы, а значит, растекшееся состояние. Жидких людей не поймать на творчество и на собственную их пользу, даже выгоду. Они будут стойко ждать, кто им предложит сосуд более удобной формы, и тогда уже располагаются в нем, занимая все внутренние закоулочки и впадинки. Иногда в этих закоулочках заводится нечто.

Я думаю, жидких людей много. Их гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. И их надо научиться распознавать. Во избежание... сами понимаете чего. А то лозунг Вливайся! стал как-то особенно популярным в последнее время. Не стану вливаться, обойдутся!

Но это я теперь такая мудрая, прям как черепаха Тортилла, и жидкого человека от нежидкого отличу без труда. Но по молодости лет... Вот, в свое время донимала меня одна дамочка, звала к себе на работу. Такие высоты и глубины, в смысле, перспективы открывала, такие планы перед моим мысленным взором разворачивала... А я упиралась всеми четырьмя лапами и на работу к ней не шла, не хотела. Ну не нравилась она мне, как жидкий дядя мальчику, а объяснить эту антипатию я себе не могла, потому испытывала перед дамочкой какое-то чувство вины - ну ничего ведь плохого она мне не сделала, на работу вот зовет... Может, ее сладкий голос казался мне переслащенным, может, искусственность каменноугольной прически (как сказал один художник: Женщин с такой прической до культуры за три километра допускать нельзя). Но черт ее знает почему - не нравилась мне тетя, и все. И вот, когда давление этой стихии (как оказалось, водной) на меня стало совсем уж непереносимым (Я уже тебе и столик в своем кабинете поставила, и с директором договорилась - день назначила, когда он нас примет), я решила: А, ладно! Раз уж человеку так хочется... А мне, собственно, все равно кому труд своих белых рук и умной головы продавать!. И согласилась. Являюсь в назначенный день. Тетя проходит мимо по коридору не здороваясь, и даже голову в мою сторону не поворачивает. Только углом рта шипит, даже скрежещет, а не шипит: Никого принимать не будем! и гордо удаляется, подрагивая своей залакированной башней на голове. Я так и сползла по стеночке от истерического хохота. Вот это да, вот это класс! А я и уши развесила. Вернее, если и уши, то уши души.

Все эти годы я недоумевала: и зачем моей благодетельнице все это было надо? И только теперь меня осенило - жидкие люди, волна за волной, точат тех, кто кажется им субстанцией неправильной, подозрительной, пытаются растворить в себе то, что растворению сопротивляется. Жидкие люди - активное содержимое государства, чей великий панцирь предлагает себя всякому, кто готов в него влиться.

Стал мне теперь понятным и подслушанный когда-то разговор педагога с чиновником. Первый сказал о наболевшем: Но надо же как-то помогать человеку становиться личностью.... Второй ответил: А зачем? Для чего же тогда власть?.