Как несчастья меняли облик Воронежа

Краеведы выделяют 4 исторические эпохи архитектурно-пространственного развития нашего города.

Неделю назад депутат городской Думы от фракции «Справедливая Россия» Артем Рымарь предложил нестандартный метод решения загруженных магистралей Воронежа. Народный избранник высказал идею о переносе делового центра столицы Черноземья за пределы нынешних его границ. То есть, областное правительство, мэрия, законодательные органы, суды, силовые ведомства, а также основные объекты бизнеса должны разместиться за нынешними пределами Воронежа. Исторический же центр города должен быть оставлен гражданам и туристам.

На следующий день в поддержку подобного предложения высказался мэр Вадим Кстенин. Он сказал, что перенос делового центра ближе к спальным районам будет выглядеть целесообразным. Дескать, перспективы развития Воронежа градоначальник видит не в расширении столицы Черноземья, а в редевелопменте неосвоенных территорий.

Стоит отметить, что подобные высказывания далеко не выглядят абсурдными, если посмотреть на историю Воронежа. Местные краеведы рассказывают о том, что за период своего существования город кардинально менял свой облик 4 раза. Правда, все эти эпохальные события были связаны с несчастными случаями.

Наше издание хотело бы предложить читателям исторический экскурс о том, как за 432 года Воронеж менял свое обличие. В этом нам помог местный краевед и писатель Николай Сапелкин.

Город-крепость

Как известно, официальной датой основания нашего города считается 1586 год. В те времена московский царь Федор I Иоаннович отправил воеводу Семена Сабурова далеко за границы рубежи государства, для строительства крепости. Никто и не думал, что в будущем крепость разрастется в огромный город, населенный более, чем миллионом жителей.

Уже на пятый год своего существования крепость Воронеж была сожжена отрядом из 600 казаков-черкасов, служивших польскому королю. Они пробрались в крепость по троянскому сценарию, вырезали гарнизон и сожгли крепостные стены.

Проект памятника воеводе Семену Сабурову в Воронеже

- Однако через 5 лет Воронеж был отстроен заново. Это был уже город – более мощный, более крепкий и, расположенный на новом месте, на старом Казарском городище - рассказывает краевед Николай Сапелкин. – Изначально же Сабуров строил крепость в зимнее время, в сжатые сроки. Поэтому, сооружение имело массу недочетов. Однако нападение казаков-черкас помогло Воронежу укрепиться и стать куда более мозным. То есть, первое уничтожение Воронежа дало толчок к его развитию.

Первые виды Воронежа

Стоит отметить, что город-крепость принимал удары и в последующие годы. К примеру, в эпоху Смуты на Воронеж нападали казаки атамана Ивана Заруцкого. Этот фаворит царицы Марии ( Марины Мнишек) захватил крепость с 2-тысячным войском. Крепостные укрепления были потрёпаны, но позднее восстановлены. Город стал только мощнее.

Атаман Иван Заруцкий

Крепость Воронеж в XVI веке

После разорения 1590 года в 1635 году была восстановлена Ямская слобода, которая теперь в районе современного Каменного моста. Город двинулся в своем развитии на север – в поле.

- Пример того, когда пожар помог в развитии Воронежа – это несчастье 1673 года. Сгорели 55 усадеб и строения Акатова монастыря. В итоге в монастыре появилась каменная церковь с колокольней. Колокольня до сих пор сохранилась в Акатовом монастыре. Точно так же после пожара в Успенском монастыре в 1680 году была построена каменная Успенская церковь (сейчас стоит на Адмиралтейской площади). Наконец, судьбоносными стали происшествия в 1748 и в 1773 годах. В первом случае огонь уничтожил все деревянные строения петровской эпохи, губернскую канцелярию, городской архив, дом губернатора. После этого пожара жилые и служебные постройки стали возводиться в районе до нынешнего Кольцовского сквера. Ну, а после большого пожара 1773 года императрица Екатерина II утвердила для нашего города новый Генеральный план. И началась для города новая эпоха, - рассказывает краевед Николай Сапелкин.

Воронеж в XVIII веке

Город-солнце

Историки замечают, что в планировке до большого пожара в Воронеже от основания сохранялся характер крепости. Однако с момента первого регулярного плана он обрел новый лик. Воронеж стал городом-солнцем. Этому поспособствовал тогда выдающийся архитектор Старов.

Именно он взял идею лучевого построения улиц из французского Версаля. И вот, от крепостной площадки, где был старый Воронеж, появились три магистрали. Они символизировали солнечные лучи. Их можно просмотреть до сих пор в виде улиц, которые идут от ВГУ – Платонова, Плехановской, Володарского.

- Осуществление Генплана Екатерины велось четко по проекту. Как бы не хотели воронежцы селиться там, где они хотят, строения, которые не вписывались в схему, сносились за счет самих застройщиков. Это было жестоко, но именно через такой путь у города появилось новое архитектурно-планировочное решение. В Воронеже появились четкие линии улиц, на которых были расположены фасады домов в определенном стиле. Кстати, именно в тот период частные дома стали строить по принципу каменного первого и деревянного второго этажей. Такие решения снижали риски при пожарах, - говорит о той эпохе краевед Николай Сапелкин.

Таким стал Воронеж после осуществления Генплана Екатерины II

Надо сказать, что контроль за выполнением плана возведения города-солнца осуществлял воронежский архитектор Николай Иевский. Сейчас это имя в нашем городе знают мало. Однако именно Иевский возвел такие строения, как Дом губернатора Потапова (сейчас там расположен Воронежский областной музей имени Крамского). Архитектор создал во многом новый город, который наряду со старым городом, где была крепость, и предместьем (район Акатова монастыря, Чижовки) изменил Воронеж до неузнаваемости.

Дом губернатора Потапова (сейчас - музей Крамского)

Кроме того, в начале XIX века над обликом столицы Черноземья работал знаменитый итальянский архитектор Джакомо Кваренги. Он уже спроектировал множество домов в Санкт-Петербурге и Москве, но тут волею судьбы его статусные подарки добрались и до Воронежа. К сожалению, время оказалось к работам Кваренги нещадным. Сохранился лишь только один его дом – здание Казенной палаты на нынешнем проспекте Революции, 21.

Джакомо Кваренти

- В таком виде город просуществовал вплоть до Великой Отечественной войны. Даже первые революционные годы не сильно изменили архитектурно-планировочный ландшафт Воронежа. Единственно, стали меняться названия улиц. А так, старые здание приспосабливали под новое назначение. Никто ничего не сносил. Когда же началась война, то она при всей ее разрушительности открыла для нашего города новую эпоху. Я бы назвал новую эпоху Воронежа - городом-столицей, - комментирует краевед Николай Сапелкин.

Город-столица

После освобождения Воронежа он оказался разбит настолько, что были мысли строить его заново на новом месте. Однако высшее политическое руководство СССР и сами местные жители решили вместо этого восстановить все заново, никуда ничего не перенося. Начался период упорной и самоотверженной работы. Люди не жалели сил ради родного города.

Они возвращались в город после его разминирования, осваивали любой пригодный угол, и начинали упорный труд. В то же время, государство выдавало компенсацию воронежцам за причиненный фашистскими захватчиками ущерб.

Город после освобождения

Восстановление Воронежа в 40-е годы прошлого века

И вот, меньше, чем через два месяца, в Воронеже восстановили движение трамваев. А потом, буквально через пару месяцев после освобождения в 1943 году, началась реконструкция театра драмы имени Кольцова. Его восстановили буквально за год – к декабрю 1944 года.

- Все это показывало величие духа воронежцев. Понимая это и то, какой вклад Воронеж внес в разгром фашизма, руководство страны включило нас в число городов, требующих незамедлительного восстановления. В Воронеж был направлен выдающийся архитектор академик Лев Руднев. Он предложил не разрушать разбитые снарядами постройки, а восстанавливать их, по возможности, по царским проектам. В результате всего этого, Воронеж, который остался без лица в войну, стал приобретать столичный размах. Если бы планы Льва Руднева были осуществлены полностью, то наш город по праву называли бы третьей столицей Советского Союза, - говорит краевед Николай Сапелкин.

Лев Руднев

В конце 40-х и начале 50-х годов воронежцы увидели выполненный в классическом стиле центр, их ожидали благоустроенные набережные и масштабные лестницы на холмах. В новом композиционном плане началось возведение домов, похожих на московские сталинские высотки. Так, было построено здание Юго-Восточной железной дороги в виде 70-метровой башни, а для рабочих завода имени Калинина появился высотное здание, что сейчас стоит на пересечении улиц Кольцовской, Ворошилова и 20-летия Октября. Кроме того, планировалось возвести 14-этажный Дом Советов на площади Ленина.

- Но осуществить все задумки и сделать из Воронежа подлинный город-столицу помещал Никита Хрущев. Ему казалось, что все высотки напоминают церковные колокольни, а религию он ненавидел. Вместо масштабных строений в Воронеже стали появляться убогие 5-этажи, которые мы видим и поныне, - резюмирует ту эпоху краевед Николай Сапелкин.

Неосуществленный проект воронежского Дома Советов на площади Ленина

Город-гетто

В данный момент, как указывают специалисты, местные жители могут видеть четвертую эпоху в архитектурно-планировочном пространстве Воронежа. Она началась с наступлением рыночных отношений и хищнического капитализма. Некоторые краеведы называют это лицо гримасой, обозначая ее характеристикой города-гетто.

- В погоне за барышом строительная мафия в 90-е и «нулевые» портила все на своем пути. Складывается такое ощущение, что сами застройщики не видели своего будущего здесь, в Воронеже. Мы можем делать такие выводы по уплотнению новостроек, отсутствию дворовых территорий, мест для прогулок, стоянок автомобилей. Даже солнце не всегда попадает в окна, так как дома стоят друг к другу впритирку. А исторические здания, в которых есть пот, кровь и слезы предков, безжалостно сносились и сносятся. Достаточно привести пример Дома Перелыгиной на Платонова, - характеризует эпоху города-гетто Николай Сапелкин.

Воронеж в наши дни

При этом историк замечает, что нельзя назвать все возводимые строения и архитектурные решения в Воронеже уродливыми. На периферии все чаще появляются красивые и комфортные комплексы, в них людям жить – одно удовольствие. Подобная тенденция постепенно вытесняет прежний хищнический строительный беспредел. Но сохранится ли эта тенденция – большой вопрос.

Илья Ершов

P.S. Словом, как поняли уже читатели, Воронеж переживал совершенно разные эпохи и кардинально менялся в архитектурно-пространственных планах. В свете них, высказывания депутата Артема Рымаря и мэра Вадима Кстенина о переносе делового центра выглядят далеко небезосновательными. Быть может, тогда наступит какая-то пятая эпоха для города. Вот только вряд ли местные жители хотели бы, чтобы этой эре предшествовали какие-то печальные события.