Владелец частного приюта в Воронеже: «Родственник моих соседей поедал собак»

"Блокнот Воронеж" продолжает серию материалов о частных приютах для бездомных животных в Воронеже. В этом тексте мы расскажем о том, как появился один из таких приютов, и что приходится испытывать на себе его владельцу, сколько ежемесячно уходит денег на содержание, и почему договор о передаче питомца «в добрые руки» не может быть гарантией того, что животное действительно попадёт в эти самые добрые руки, а не погибнет.

Кате (фамилию она просила не называть) 26 лет, и у неё два высших образования. Она — индивидуальный предприниматель, работает в сфере торговли и оказания юридических услуг. И у неё дома — частный приют для животных. На попечении — 15 кошек, 4 собаки и 2 голубя. Большинство из них — животные-инвалиды, которые имеют поведенческие проблемы. 

Почему вышло, что у Кати появился приют? Всё дело, как она говорит, в пережитом в детстве стрессе: Катя живёт в районе Машмета, и неоднократно сталкивалась со случаями жестокого обращения с животными. Её соседями была неблагополучная семья, у которых в квартире был притон. У них родилась дочка с умственными отклонениями, которая стала собирать животных и нести их в дом, Катя спасала этих кошек и собак уже от посетителей притона. Позже выяснилось нечто шокировавшее девочку...

— Я живу в обычной квартире, — рассказывает девушка. —  Она небольшая, но мои питомцы чувствуют себя комфортно. Каждый ребёнок рождается с неосознанной любовью к животным. Уже потом под воздействием различных событий это чувство становится осознанным. Так произошло и у меня. Это случилось из-за одного инцидента, который произошёл у нас во дворе. Мне тогда было лет 5–6. У нас во дворе жили собаки, прикормленные людьми. Однажды кто-то вызвал службу отлова. Сам момент отстрела я не видела. Я видела трупы, которые остались у нас во дворе. Когда я вышла на улицу, мальчишки несли закапывать животных. На меня это произвело сильное впечатление. Я всерьез задумалась о судьбе бездомных животных.

— В 5 лет?

— Да. Вообще, в детстве я часто сталкивалась с жестоким отношением к животным. Может, из-за того, что мой район — Машмет, или из-за того, что я достаточно много времени проводила на улице. Ещё один случай произошёл примерно в то же время. Я ходила в детский сад рядом с домом. Во дворе жили собаки. Однажды воспитатели вызвали службу отлова. Я до сих пор испытываю чувство вины: что они сделали это из-за нас - детей.

А в соседнем подъезде жила очень неблагополучная семья. Они всё время пили, дома был настоящий притон. У них была дочка. Она родилась с умственными отклонениями. У неё была очень сильная любовь к животным. Она всегда спасала кошек, собак, приносила их в этот притон. Там им было очень плохо. Я забирала у них животных. Потом, ко всеобщему ужасу, выяснилось, что её дядя поедает собак.

Мы живём у дороги. Животных часто сбивали, трупы оставались лежать на асфальте. Мы их подбирали и закапывали. Вот так моя любовь к животным окрепла.

— Как в вашем доме появился первый питомец?

— Первую кошку мне подарил отец. Она была породистой. На тот момент мне было 6 лет. А потом мы брали животных с улицы. 

То котёночек больной, то просто нуждается в помощи. Приносила в дом животных я, родители были против. До последнего они старались животное куда-то определить, в деревню или ещё куда. Моя бабушка говорила: «Ну, подкормили, подлечили, теперь надо выпускать». Выбросить она называла «выпустить».

Первая собака появилась у меня в 2001 году. Соседка содержала двух собак, ротвейлера и овчарку. Однажды она вынесла на улицу и положила в мусорный контейнер их потомство – новорожденных щенят. У нас была очень была пожилая и больная женщина, она подкармливала бездомных животных. Бабушка часто становилась мишенью для насмешек. И эта соседка сказала ей: «Давай, сердобольная зоозащитница, определяй их». Бедная женщина простояла на морозе несколько часов, предлагая прохожим взять щеночка. Я взяла предпоследнего щенка. Какая-то женщина, она была беременна двойняшками, взяла сразу двух — посчитала это хорошей приметой.

— Сейчас у вас сколько животных?

— 15 кошек, 4 собаки и 2 голубя. У меня преимущественно находятся те животные, которые не смогли пристроиться в добрые руки. Это животные-инвалиды или те, которым психологически сложно находиться с другими животными, есть и агрессивные, которые стали такими оказавшись в неблагополучной семье, где их били. Они у меня содержатся в отдельной комнате. Всех животных я стерилизую и кастрирую, все привиты. Я считаю, это нужно делать обязательно. Содержать такое количество питомцев — очень тяжёлый труд. Например, невозможно уехать в отпуск или позволить себе стационарное лечение. За ними нужно постоянно убирать, ухаживать. Недавно я попала в больницу на сутки, когда вернулась, то на свой страх и риск сразу включилась в прежний режим дня… В месяц вместе с уходом и кормами у меня уходит около 30 тысяч.

— Вам кто-то помогает?

— Я живу с мамой. Она принимает и помогает по мере своих сил и возможностей, но большая ответственность, конечно, лежит на мне.

— У вас не было мысли избавиться от приюта? Я понимаю, что раздать практически невозможно, и тем не менее…

— До тех пор пока на улице есть животные, которые нуждаются в помощи, я не смогу избавиться от приюта. Хотя в какие-то минуты, особенно трудные, меня посещают мысли, что нужно раздать питомцев. Но я на своём опыте убедилась, какие люди безответственные. 

Я пристраивала животных. Приезжает вроде нормальный, совершенно адекватный человек, всё хорошо, ты заключаешь с ним договор и отдаёшь здоровое животное, а потом он либо перестаёт выходить на связь, либо вообще выясняется, плохо и безответственно, отнёсся к животному, в результате чего оно погибло. А у меня, как я уже говорила, сейчас содержатся животные-инвалиды, которые требуют к себе особого отношения. Да, признаться, желающих взять животных-инвалидов не так уж много.

— А как же договор? Вам удалось кого-то привлечь к ответственности?

— Я не инициировала такие случаи. Существующий договор подписывали в свободной форме. И потом там никогда не разберёшь, как было на самом деле. Договор следует пересмотреть и подготовить новый с акцентом на переходе права собственности к новому владельцу по истечении шести месяцев с момента передачи животного. Гражданское право позволяет это сделать. 

— Частные приюты делятся, как мне объяснили, на две категории…

— Да. Очень часто по телевизору показывают бабушек-накопителей. Из-за этого у людей складывается неверное стереотипное отношение к владельцам частных приютов. Но нужно дифференцировать людей на тех, кто сознательно помогает животным и тех, кто собирает их в силу психических расстройств. Последние не в состоянии обеспечить животным должные условия содержания.

— Как получилось, что у вас оказалось так много животных?

— Люди пользуются мягкосердечием других. Я не знаю, может, им и знакомо понятие добра, но они имеют достаточно своеобразное представление о нём. Например, когда я выхожу на улицу, они бегут ко мне со словами: «Там котёнок/щенок/голубь умирает, пойди, спаси его». Я понимаю, что в моих условиях это спасение опасно инфекциями. Если я подберу зараженное животное, то потом даже несмотря на вакцинацию больными могут оказаться и все мои домашние питомцы. Так в прошлом году на лечение кошек от панлейкопении (кошачьей чумки) единовременно ушло 70 тыс… Но они всё равно подводят меня к умирающему животному. Я понимаю, что никто ему не поможет. Вынуждена брать. А люди радуются и уходят в тень. «Доброжелатели» даже не интересуются его судьбой. Естественно, все финансовые затраты ложатся на меня. А они свою совесть очистили — сдали мне животное.

Вместо заключения. В 2013 году Екатерина участвовала в премии общественного признания «Спасибо» — она презентовала проект «Частный воронежский приют для бездомных животных «Кошкин дом» как одна из ключевых составляющих защиты животных». 

Под занавес материала подчеркнём, частные приюты при поддержке органов власти будут иметь всё необходимое, чтобы стать альтернативой отлову и умерщвлению бездомных животных.

Юлия Репринцева