Продать почку пыталась жительница Воронежской области ради спасения многодетной семьи

4 октября 2011 года на хуторе Прогонный Лискинского района у Любови Пылевой сгорел дом.

Она осталась буквально на улице. Чиновники приезжали с проверкой, руками разводили, но денег в казне на помощь не оказалось. В тот момент семье пришлось жить в жутких условиях. Во времянке ютились сама Любовь, её сын с беременной женой и дочь с ребёнком.

Семья своими силами возвела пристройку на руинах того, что осталось от сгоревшего дома.

В 2012 году Любовь заложила горе-недвижимость и взяла в ипотеку 800 тысяч рублей, чтобы хоть как-то обустроить жильё. Два года платежи шли стабильно, однако затем она заболела.

– Потеряла одну работу, вторую. Был маленький бизнес — торговала на рынке. И его потеряла, – рассказывает Любовь.

В результате болезни женщина получила вторую группу инвалидности. А после ряда операций ей дали третью.

– Банки не шли на контакт. Я просила, чтобы пересмотрели, пересчитали кредит, вошли в положение. Но в итоге они отсудили дом. Тогда адвокат сказал, что нас все равно не выгонят. «Живите». Ну мы и жили всей семьей: сын с женой, четверо его детей и я. Так и жили. Но недавно нас стали запугивать по телефону выселением. Звонили какие-то сомнительные юристы и требовали 1 млн 300 тысяч. Хотя я оставалась должна 600 тысяч. Говорят: «Хотите, можете выкупить этот дом». Но как я могу выкупить? За что? Даже если день и ночь буду работать, мне не заработать этот миллион триста, – недоумевает Любовь.

Со слезами женщина рассказала «Блокноту», что наткнулась на непробиваемую стену равнодушия на том конце провода. Куда пойдёт семья из семи человек, среди которых четверо детей — никого не волнует. У Любови есть по соседству земельный участок, который не заложен, но на нём нет никакого жилья.

– Идти нам некуда. Нет у нас ничего. И помощи ждать неоткуда. После пожара — ездила и просила. Как стала инвалидом — ездила и просила. И в администрации Лискинского района была, но все разводят руками. И сейчас, когда случилась эта беда, я пыталась ездить и в разные фонды, и в «Единую Россию», но меня на смех подняли: «А чем мы можем помочь?». Как будто я у них из кармана просила деньги. Я просила у партии, у государства помочь один раз за 50 лет – рыдает Любовь.

Пыталась Любовь достучаться и до уполномоченного по правам человека в Воронежской области. По телефону её выслушала девушка, возможно, секретарь или помощник, и сказала, что омбудсмен в этой ситуации помочь не сможет.

Сквозь слёзы жительница хутора Погонный рассказывает, что в случае чего сама готова отправиться в приют или дом престарелых, но её волнует судьба сына и его многодетной семьи. Отчаяние было настолько сильным, что толкнуло любовь на крайние меры.

– Я пыталась продать почку, но меня чуть не сдали в полицию. Я уже кровь поехала сдавать, а денег бы не получила и самой бы не было в живых. Один раз попала на чёрных риэлторов. Спасибо сын отговорил. Я готова уже на всё. Я продала бы всё, если бы могла, – говорит Любовь.

Писала жительница Воронежской области и Владимиру Путину. Там ответили, что понимают трудное положение и перенаправили письмо в Центробанк, который в свою очередь заявил, что не занимается благотворительностью.

Последняя надежда для бабушки из многодетной семьи Любови Пылевой - помощь региональных властей. Через рубрику «Хочу сказать» в «Блокноте» она обращается прямиком к губернатору Александру Гусеву.

Степан Иванов