«Маврикий – это как наш райцентр»: африканская история одного воронежца

Работа в техподдержке вынудила переехать, но он не жалеет.

Любитель шуток за «three hundred bucks», театрал с рождения, но международник по призванию – все это Кирилл Лахин, волею судеб оказавшийся не где-то в столичных новостройках, а на самом что ни на есть Маврикии. Так уж вышло, что нелегкая занесла Кирилла подальше от душных офисных кабинетов: родился он в Острогожске, закончил факультет международных отношений воронежского госуниверситета, работал на удаленке, а недавно оказался в солнечной Африке. Но все началось с одной канадской компании.

– Я работаю в Corel [прим.: всемирно известный разработчик программного обеспечения]. Устраивался в «дочку», но потом ее выкупили. Ты удивишься, но я – инженер второй линии поддержки. Если по-русски, то что-то типа посредника между разработчиком и пользователем, решаю сложные задачки. Даже статейки пописываю.

– Когда ты узнал о предстоящем перелете?

– Как и все. Это было вскоре после февральских событий. Я заранее понимал, что что-то будет. И когда мне сообщили про «релокейт», я – не буду греха таить – обрадовался. Воронеж как-то подутомил, а я никогда не был за границей. По факту, я даже толком не общался с носителями английского. Ну вот, две недели я собирал чемодан и волновался, попутно пытался гуглить Маврикий. Это недалеко от Мадагаскара, чуть правее. Своеобразное местечко, к слову: считай, остров-государство, где очень мало людей.

– Вкусно. А что с самим полетом?

– Круче, чем в кино. Весь полет я только и делал, что осознавал планету Земля. Знаешь, я ведь отправился за десять тысяч километров от Москвы, по ту сторону экватора. Пытался понять, как же огромен и безграничен океан. Картинка в иллюминаторе ломала мозг: лишь вода и ничего более. А еще привычный порядок вещей перевернулся: южнее стало холоднее, а севернее – ближе к теплу.

– Рок стал рэпом, а рэп – роком. Если серьезно, расскажи про первые деньки в тех краях.

– Ты, наверное, знаешь, что в условиях ковида перемещаться по небу трудновато. А я еще и не привит, упс. По правилам Маврикия, непривитым нужно пробыть на карантине две недели. Соответственно, я прилетел, меня встретил трансфер от государства и отвез в один из трех отелей, переоборудованных как раз под самоизоляцию. Заселили, закрыли и две недели я должен был веселиться в номере. У меня была кайфовая терраса с видом на Индийский океан, так что не жаловался. Ну а так, работал, делал спортик и читал книги. Ровно через неделю ко мне пришли и сказали, что на Маврикии правила изменились и теперь достаточно одной недели карантина. Как вовремя!

– Новое место как-то повлияло на формат работы?

– На самом деле, предыдущие два года мы были удаленщиками. Я и коллег-то вживую не видел. Они меня тоже. Много времени прошло, мы привыкли к удаленке.  Скажу так: когда я познакомился со всеми вживую, работать стало комфортнее. Да и вообще это благоприятно повлияло на производительность. По крайней мере, в моей работе. Наверное, новое место могло обломать весь процесс, но ведь и мы экс-удаленщики.

– Если приедет условный Саня с уровнем английского «London is the capital of Great Britain», он сможет обжиться?

– Саня сможет. Государственный язык тут французский, но и на английском говорят. Тут, очевидно, не у всех есть образование, поэтому объясняемся, в том числе, на пальцах рук. Соответственно, даже с нулевым уровнем языка приобрести первичные знания будет не трудно. А со временем и язык выучится. Без вариантов.

– Как местные реагируют на сладкое слово «Воронеж»?

– Как в Африке. О Воронеже здесь не знает никто. Больше скажу – встречал тех, кто не знает, где находится Россия и что это такое. Скорее всего, потому что многонациональное государство.

– Есть подозрения, что ввиду текущей мировой обстановки, о русских у вас что-то да слышали. Как реагируют на наших?

– Очень приветливо. Тут все дружелюбные и открытые новому. Самое интересное, что многие узнавали во мне русского из-за акцента. Хотя акцента у меня особого и нет. Но было еще круче. Как-то раз зашел в магазин, а мне продавец с порога: «Ты русский?» Я, конечно, удивился, как он это понял даже без моей речи. Говорит, стиль у меня такой. Одет я был в шорты и футболку. А, ну еще кепка козырьком назад.

– Метко. Что там с инфраструктурой?

– Острогожск в вакууме, если коротко. Или любой другой райцентр где-нибудь в Воронежской области. Это применимо вообще ко всему: инфраструктура, ментальность, что угодно. Тут ленятся: по воскресеньям ничего не работает, а в четверг все сворачиваются уже после обеда. Зато, напротив, любят отдыхать, танцевать и драться. Еще тут нулевая преступность, поэтому увидеть дом без забора с открытой дверью – в порядке вещей. Вот лежит мужик у себя дома, а ты идешь мимо. Вы пересматриваетесь, затем идешь дальше – и все круто. Прямо как в наших деревнях.

– А у нас тут сахар недавно по сотке был. Как в Маврикии с ценами?

– Не знаю, как в Африке, но тут для русских все достаточно дорого. Цифры плюс-минус как у нас, но с другой валютой. В России банка пива за 60 рублей, а тут за 60 маврикийских рупий. Это, к сожалению, в два раза больше. Но вот так.

– Расскажи, как время в дивном новом мире проводишь? Нерабочее, очевидно.

– Социализируюсь: хожу по местным барам, знакомлюсь с людьми. Но большую часть времени любуюсь красотами верхом на велосипеде. Природа великолепная: помимо африканских деревьев, много хвои. Чтобы ты понимал, некоторые места от Воронежской области в летний период не отличаются вообще никак. Едешь и думаешь: «Воронеж – блажь». Весь остров, к слову, можно исколесить за день – даже не за сутки. Из того, что прям поражает: крутые горы, океан. Стоишь, например, на краю утеса, а до тебя долетают брызги. Кстати, закаты просто невероятные. Но лучше всего африканский рассвет – это кроваво-красное небо, как на картинках в поисковиках. Такое зрелище в голове не умещается.

– А что там со спортом?

– Серфинг, дайвинг, зиплайны, парашюты, водопады – это все есть. Я планирую заняться дайвингом и серфингом. Это точно.

– Первым делом, как вернешься в Воронеж, ты...?

– Возьму воронежской землицы, положу за пазуху и выпью баночку местного пивка. Когда оказываешься так далеко от Родины, то, что бы ты там ни думал, начинаешь тосковать. Осознаешь, что очень далеко от близких, родных. Увижусь с друзьями, родителями.

– Что скажешь воронежцам? Может, есть мысли.

– Я давно заметил, что Воронеж – не только плодородная земля в прямом смысле этого слова, но и в переносном. В Воронеже необыкновенные люди, и сейчас я особенно осознаю, что у воронежцев необъяснимо смешное чувство юмора. Это не только помогает найти общий язык с людьми по всему миру, но и встретить любые трудности. Поэтому я считаю, что если родился в Воронежской области, то можешь называть себя счастливым человеком «по дефолту».

Андрей Крюков

Новости на Блoкнoт-Воронеж