В 90-е воронежцы рассказывали, как им жилось при гайдаровском повышении цен

Когда развалился Советский Союз, возникла система, где стали функционировать перекупщики.

27 сентября 1992 года воронежская газета «Утро» выпускала материал, который представлял из себя опрос жителей столицы Черноземья на улице. Темой журналисты выбрали актуальный на тот момент вопрос с повышением цен. С крушением СССР премьер-министр Егор Гайдар запустил так называемую либерализацию ценообразования. То есть, торговля была отправлена в свободное плавание. В Кремле не ожидали, что новоявленные коммерсанты в России воспримут это, как разрешение банально завышать стоимость своей продукции чуть ли не до потолка. Воронежцы, как и все остальные наши сограждане, оказались в положении, когда на счету была каждая копейка. Находились, впрочем, и те, кто не замечал сложностей.

Журналисты газеты «Утро» опросили местных жителей о том, как они выживали в тех жестких условиях. Сейчас все это представляет своего рода исторический интерес. Можно понять, к каким последствиям приводят необдуманные шаги на самых верхах.

Итак, первым респондентом газеты была 23-летняя молодая мама Лида. Она говорила, что не знала, как жить дальше. Ее муж получал всего 3 тыс рублей в месяц, и эти деньги распределялись в семье женщины на троих. До рождения сына Лида работала в малочисленной организации, которая в 1992 году стала сводить концы с концами. На ребенка женщина получала от своих работодателей всего 120 рублей вместо положенных 300 рублей. Деньги женщина с мужем тратила только на продукты, и выбиралось в магазинах то, что подешевле. С октября намечалось очередное повышение цен, и в этих условиях Лида не могла купить своему сыну обновку. Ребенок донашивал вещи племянников женщины. Себе Лида и ее муж ничего не покупали. Коммерцией они заниматься не умели. Поэтому, женщина принимала решение перейти работать на 1,5 ставки.

- Плохо, конечно, что цены повышаются, - в свою очередь, говорил газете 17-летний ученик 11-го класса Виктор. – Но, думаю, мы проживем. Трудновато без отца. Но у меня мать часто за границу ездит, привозит оттуда вещи, продает их (в 90-е годы таких называли челночниками – прим. ред.). На жизнь хватает. Тысяч пять в месяц на карманные расходы у меня бывают. Когда цены повысятся, придется тратить больше. Но ничего не поделаешь. Мне почему-то кажется, что жизнь будет лучше. Наверняка зарплату повысят. Даже одно то хорошо, что границы открыли, свободно стали ездить из страны в страну. Я тоже уеду, если представится возможность, только вначале язык подучу.

Маленькие дети Сергей, Женя и Роман (всем было по 11 лет) говорили совершенно разное. Одному родители не давали денег, так как хотели купить мебель. Другой получал средства на кино, на мороженное. Ребенок их не тратил, а копил. Наконец, третий мальчик говорил, что тоже откладывал деньги. Которые ему давали родители.

Студентка 21 года по имени Лариса отмечала в то время, что не заметила повышения цен. Ей хватало денег. Сказать, сколько на себя тратила девушка средств, она не могла. Лариса покупала себе вещи, имела возможность посидеть в баре. Естественно, все это было не на стипендию, которая составляла всего 900 рублей. Девушке помогали родители плюс у нее был парень, руководящий коммерческой фирмой. Словом, к будущему Лариса относилась спокойно.

- Повышением цен ничего не добьешься. Гонка цен – это замкнутый круг. На нужно срочно принять закон о торговле и ценообразовании, чтобы контролировать цены. Но, наверное, все же главное, закон о спекуляции. Что сейчас происходит? Где-то человек купил товар, взвинтил на него цену, другой посредник тоже свою накрутку сделал, и пока вещь дойдет до покупателя, то будет стоить баснословно дорого. Кто от этого выиграет? Мы с вами? Нет. Государство? Оно тоже беднеет, - говорил 44-летний прохожий воронежец Виктор Федорович Бабин.

Илья Ершов