Профессор журналистики: «Современная аудитория в Интернете гораздо более требовательна»

«Блокнот Воронеж» продолжает рубрику эксклюзивных интервью с известными воронежцами.

После недавнего внесения воронежского Центра защиты прав СМИ в список «иностранных агентов» многие заговорили о цензуре и о «закручивании гаек» со стороны воронежских властей. Эти и другие вопросы наше издание обсудило с доктором филологических наук, профессором факультета журналистики Воронежского государственного университета Владимиром Сапуновым.

- Владимир Игоревич, на первое полугодие воронежские власти, как они сами заявляют, заключили контракты на более чем 100 миллионов рублей на размещение информационных материалов. Как Вы считаете, это позитивно или негативно отразится на работе воронежских СМИ?

- В принципе, я считаю, что такая форма сотрудничества нормальна для средств массовой информации. Но положительно оценивать я могу ее только в одном случае — если заполняемость материалами будет нести социально полезную функцию. Пишут о том, что построили в райцентре больницу, где-то обновляют парк, аллею, ремонтируют дорогу — это, конечно, хорошо. Но если таким образом (путем косвенной цензуры) из информационного пространства будут выбиваться важные критические материалы, то здесь, безусловно, ничего хорошего нет.

- Вы согласны с утверждением, что воронежская пресса сегодня послушная и беззубая? Если да, в чем причина?

- Так однозначно сказать нельзя, хотя в воронежских СМИ есть определенные табу. Я имею в виду мейнстрим. Например, не надо трогать главу Воронежской области. То есть верхний уровень руководства. А вообще, острых материалов в воронежских СМИ хватает, журналисты могут их публиковать. Но самую верхушку трогать запрещено, и не трогают ее почти никогда. Нельзя сказать, что воронежские СМИ не поднимают острых материалов. Конечно, поднимают. Но критиковать можно «определенные недостатки», но не систему в целом. Все же когда людям помогают, когда есть действенность – это хорошо. А с другой стороны, непонятные небоскребы в историческом центре по-прежнему растут, леса по-прежнему рубят, квитанции на ЖКХ с непонятными суммами гражданам по-прежнему приходят.

- Как вы считаете, сегодня цензуры больше в головах у ответственных за связями со СМИ чиновников или у редакторов средств массовой информации?

- И так, и так. С одной стороны, безусловно, пресс-службы властных органов стремятся максимально положительно выставить свои структуры. Им необходимо, чтобы информационное пространство было такое, где власти будут выглядеть только хорошо. В современных условиях они превращаются в формальные и неформальные органы цензуры. Хотя, по-хорошему, пресс-служба должна работать для того, чтобы доносить мнение администрации до людей, а не скрывать все плохое, выставляя исключительно хорошее. Так должно быть, конечно. Но в реальности пресс-службы превратились в имиджмейкеров-охранителей. Как говорится, если практика не соответствует правильной теории – тем хуже для практики. С другой стороны, цензура есть и в СМИ, потому что это не самоограничение. Самоограничение — это не написать о том, что может навредить обществу, ограничить количество криминала, количество насилия. А здесь есть самая настоящая самоцензура. Журналист знает, что за некоторые вещи его могут поругать, а иногда и уволить. Поэтому писать на эти темы он не будет заранее. Эта проблема вообще общемировая.

- Как специалист по зарубежным СМИ расскажите конкретные примеры такой ситуации в заграничной прессе.

- Приведу пример последних дней. Газета «Times» опубликовала критический материал по поводу премьер-министра Великобритании Дэвида Кэмерона, в котором говорилось, что он отказывается участвовать в теледебатах. Но буквально через несколько дней они опубликовали материал о том, что Кэмерон готов, на самом деле, участвовать в дебатах, а виноваты телевизионные каналы, которые не могут обеспечить условий для проведения этих дебатов, не могут гарантировать участие противников. То есть подыграли явно. Что сказал изданию его владелец Руперт Мердок, мы не знаем. Но известен факт — он поддерживает консерваторов Великобритании и Дэвида Кэмерона. Вообще, приводить западные СМИ как пример свободы слова, норм медиаправа и медиаэтики – абсолютно неправильно. У них свои проблемы, и не то что идеалом, а даже примером правильного вектора развития они служить никак не могут. Но это уже тема для отдельного серьезного разговора.

- Назовите 3-4 фамилии, которые никогда не критикуются в воронежских СМИ.

- Я думаю, тех, кого не критикуют, мало. Почти нет. Очень редко критикуются губернатор, мэр и, пожалуй, президент. Есть, впрочем, для этого и объективные предпосылки – люди же много хорошего делают. Но без критики, разумеется, нельзя.

- Что Вы читаете или смотрите из изданий каждый день, а что раз-два в неделю?

- Я как специалист считаю необходимым читать и смотреть абсолютно все. Я специально подписан в социальных сетях почти на все воронежские СМИ, каждый день их читаю. По возможности, читаю также и бумажные версии. Если брать телевидение, то я смотрю ВГТРК и «Губернию». Ну, а читаю каждый день: «Моё!», «Четыре пера», «Коммуну», «Новости Воронежа», «Время Воронежа», «Abireg». Читаю часто «Воронежский курьер», «Аргументы и факты-Черноземье», «Комсомольскую правду. Воронеж», «РИА-Воронеж». И, конечно же, читаю «Блокнот Воронеж».

- Как Вы полагаете, информационная закрытость мэра Александра Гусева приносит ему пользу или вред?

- Говорят, что в феврале он, наоборот, он стал самым цитируемым мэром в ЦФО. Я понимаю, что он долго молчал и до сих пор все неоднозначно, потому что такой рейтинг ему принесла фраза о строительстве в Воронеже метро. Конечно, для мэра как для управленца главное, чтобы хорошо хозяйство работало. Это главный критерий для главы города. Но с другой стороны, хотелось бы, чтобы людям объясняли происходящее. Например, подняли цены на проезд. Надо, чтобы объясняли эти меры. Подняли цены на ЖКХ — пусть объяснят: что и зачем. Растут цены в магазинах — тоже желательно рассказать нам об этом. Конечно, необходимо, чтобы городское руководство объясняло свою политику. Но, опять же повторюсь, главный показатель — это то, как оно работает.

- Как вы могли бы спрогнозировать: в каком формате, скорее всего, в будущем будут работать ваши нынешние студенты?

- Я думаю, они будут работать в мультимедийном и конвергентном формате, где журналист должен быть мастером на все руки. Хорошо это или плохо, можно дискутировать, но такова реальность. Сейчас мы видим, что есть тенденция, когда в интернете мы видим все больше и больше мультимедийных материалов, где есть и текст, и фотографии, и видео. Более того, современная аудитория в интернете гораздо более требовательна и не верит тому, что не видит. Поэтому очень важна картинка, очень важны фотографии, очень важно видео. Раньше верили газетному слову, сейчас уже не поверят, скажут: «Покажи фотографии и видео». Надо уметь снимать и писать хорошо, то есть быть специалистом многофункциональным, уметь делать многое. И оперативным, конечно же, поскольку много средств массовой информации в Воронеже и все они хотят быстрее передать то или иное событие. И, естественно, хотелось бы, чтобы наши выпускники работали в более свободной среде, где свободно можно высказаться, где за собственное мнение не уволят.

- Если посмотреть на издания прошлого — в июне газета «Молодой Коммунар» закрывается. Это связано с тенденцией к уменьшению тиража и подписки или газету загубила тотальная цензура?

- Я считаю, что газета с 90-летней историей закрываться не должна. Эта газета была интересной, скажем, в 80-е годы, я помню, моя семья ее выписывала. Я регулярно ее читал. Это была хорошая и интересная газета. Я думаю, что недопустимо было сделать так, что газета стала неинтересной и малоизвестной. У людей там не было свободы самовыражения, они проигрывали другим, которые могли писать на те темы, которые в «Молодом коммунаре» оказывались под запретом. Полагаю, что здесь дело в этом. Да и, увы, социальную функцию «Молодой коммунар» практически потерял. Это была газета для молодежи изначально. Вот и нужно было интересные темы для молодежи поднимать. А темы для молодежи — они ведь интересны и молодым людям, и пожилым. Вот сделали так, что читать стало неинтересно, а потом сказали, что люди не читают. Я считаю, что это большая ошибка — закрывать газету «Молодой коммунар».

Беседовал Илья Ершов

Читать также:

Анатолий Голиусов: «У нас сегодня засилье чиновничьего аппарата везде»

Воронежский раввин: «Мы не должны забывать, что Россия — светское государство»