Кирилл Левит представил политику как свой терновый куст на примере дел Жогова и Бавыкина

Сегодня, 9 декабря, воронежский «Ъ» опубликовал самое политическое интервью руководителя управления СКР по региону Кирилла Левита.

И по иронии именно в нём генерал-лейтенант от политики упорно открещивается, что отражено в заголовке интервью «Мы живем системой доказательств и далеки от политики».

Конечно, ядром материала стали ответы Кирилла Левита по поводу резонансных двух уголовных дел – хита 2021 года (мошенничества на выборах Бавыкина-Васьковой) и венца уходящего года – мошенничества главного единоросса Воргордумы Жогова.

Кратко напомним, о чём они. Юрия Бавыкина и его бывшего зама в районной управе Светлану Васькову обвиняют в мошенничестве на выборах 2020 года. По версии следствия, теперь уже бывший депутат Воронежской гордумы от «Единой России» Сергей Кудрявцев, осужденный в рамках дела о мошенничестве при приватизации ДК имени Кирова, дал показания, что в августе 2020 года Светлана Васькова от имени своего шефа поручилась обеспечить ему не менее 50% голосов за 400 тысяч рублей. Позже подобные заявления написали ещё восемь депутатов гор-облДум. Юрий Бавыкин на первоначальном этапе дал признательные показания, но сейчас свою вину отрицает. Относительно главы фракции ЕР в горДуме романа Жогова следствие считает, что депутат добился фиктивного трудоустройства своей жены на завод однопартийца вице-спикера горДумы Провоторова и под предлогом финансирования партии получил от него 2,4 млн рублей, которые до «Единой России» не дошли. Роман Жогов свою вину тоже категорически не признаёт.

Отрицание вины у фигурантов получилось по схожим причинам. Разница – в нюансах. И Бавыкин, и Жогов заявляют, что их заказали. Только Юрий Бавыкин, если смотреть на линию его защиты в суде, упирает на то, что «выполнял партийный приказ» и лично для себя денег не брал. Кто его заказал, Бавыкин должен сказать, когда в Коминтерновском райсуде дойдёт очередь до слова подсудимого. А Роман Жогов при избрании ему меры пресечения (депутата оставили в СИЗО до 29 января нового года) просто указывал на политический заказ и подчёркивал для журналистов, что заказчика они и так знают. Спойлер, по экспертным оценкам, корни заказчиков обоих дел произрастают из одного и того же могущественного воронежского клана. 

Про Романа Жогова Кирилл Левит высказался так:

- Он себя представляет чуть ли не политическим заключенным. Но почему-то никак не отвечает по существу возникшего в отношении него подозрения. Думаю, это происходит потому, что мы потратили почти год на производство оперативно-разыскных мероприятий и проверочных действий, чтобы подтвердить или опровергнуть обоснованность поданного еще в прошлом году заявления в отношении него о совершении мошенничества. И, только получив обоснованные данные, смогли возбудить уголовное дело. Возразить ему против собранных материалов нечего. Это иллюстрация к вопросу о том, являются ли показания лица единственным основанием к возбуждению уголовных дел о коррупции.

Довольно любопытный комментарий. Стартовало уголовное дело Жогова, по признанию генерал-лейтенанта Левита, с заявления Провоторова. И потом около года следователи собирали доказательную базу, что жена Жогова 10 лет получала зп на заводе, фактически там не работая. По другим подобным заявлениям о преступлении СК тоже так много и упорно проводит проверочные действия? Вопрос вовсе не праздный. Ведь, помимо откровенно сумасшедших, которые пишут заявы на всех и вся, в «Блокнот Воронеж» перманентно приходят сообщения (зачастую, и сами заявители) о том, что заявления граждан о тяжких преступлениях остаются без рассмотрения. Почему именно заявление Провоторова удостоилось такого внимания следователей? Преступление, прямо скажем, не впечатляет своей угрозой для общества. Может, имеет значение, что Роман Жогов – видный единоросс, зам по реготделению самого Нетёсова. Да и не понятно, кто потерпевший – Провоторов, его завод или партия «Единая Россия», в кассу которой не дошли взносы бывшего вице-спикера…

Кирилл Левит в интервью отметает саму возможность того, что для СК что-то значит статус фигурантов уголовного дела.

- Я далек от политики, для меня неважно, что фигурант - глава фракции или заместитель председателя, - сказал он. - Я иногда это узнаю позже. Для меня имеет значение лишь обоснованность материалов, которые были представлены. 

Что касается «обоснованности материалов», то в деле Бавыкина-Васьковой этого добра хватает с лихвой, чтобы на скамье подсудимых оказался вест воронежский политический бомонд. Тем более, что следствие располагало прослушками УФСБ от лета-осени 2020 года, и к моменту ареста Бавыкина (в феврале 2021-го) имели возможность, как после заявления Провоторова, провести «проверочные действия», которые бы изобличили, как говорится, верхушку системы.

Но Кирилл Левит, признавая особость данного дела, концентрируется на другом аспекте, который он обозначил слов "наглость".

- У меня к этому делу особое отношение, - говорит глава регионального СК. - Оно выбивается из тех дел, которые мы расследовали, некоторой наглостью преступления. Сейчас он (Бавыкин – ред.) может заявлять о чём угодно, но на первоначальной стадии дал подробные признательные показания и изложил все обстоятельства. Я не знаю, кто вложил ему в голову идею рассказывать о коррумпированности выборной системы, чтобы защищаться. На мой взгляд, человек выпал из реальности. Есть же его подельница (Васькова – ред.), которая придерживается изначальных показаний.

Итак, по Кириллу Левиту, те в Воронеже, кто убеждены в коррумпированности выборной системы, просто выпали из реальности. Зафиксируем.

Далее генерал-лейтенант объясняет, почему депутаты, платившие деньги за результат на выборах-2020, сначала выступали потерпевшими, а затем перестали ими быть:

- Получается, что люди, которые давали деньги, считали, что дают взятку. Статья о даче взятки предусматривает освобождение от уголовной ответственности в связи с добровольным сообщением о преступлении. Но обвиняемый, который теперь является подсудимым, не мог и не собирался совершать никакие действия в их интересах, то есть вводил людей в заблуждение. Соответственно он совершил мошенничество, а это имущественное преступление, оно предполагает наличие потерпевшего. Верховный суд разъяснил, что, если лицо передает деньги под влиянием обмана с формированием умысла на передачу взятки, то в таком случае действия признаются как мошенничество, но лицо, передавшее денежные средства, не признается потерпевшим. Мы на стадии следствия, признавая заявителей потерпевшими, перестраховались, чтобы не создать суду ситуацию невозможности рассмотрения уголовного дела.

По нашему мнению, потерпевшие в данной истории очевидны – это избиратели Воронежа, которые пока ещё ходят на выборы. Их голоса отправили в чёрные мешки.

А депутаты – те же преступники, которые путём мошенничества завладели мандатами. И они приходят в Думы не отстаивать интересы избирателей, а исключительно – чтобы освоить бюджет. Освоить, то есть, сделать своим. Для чего выборная система тотально коррумпирована. Но главный воронежский следователь, который, по его словам, не знает ни чинов, ни имён, коррумпированности системы не видит.

Около года назад редактор политотдела «Блокнот Воронеж» услышал от известного в столице Черноземья адвоката Николая Алимкина высокую оценку работу следователей регионального СК. В сравнении с другими силовыми ведомствами. После интервью Кирилла Левита журналист спросил Николая Ивановича – что сейчас думаете?

- Моя в последнее время позиция скорректировалась, и это, бесспорно, самое политическое интервью Кирилла Левита, - ответил адвокат.

После интервью у редакции сложилось впечатление, что политика, с которой главный следователь Воронежа не хочет иметь ничего общего, это такой терновый куст для Кирилла Левита. Он заявляет, что желает быть как можно дальше от этого «куста». Но в соответствии с аллегорией из Сказок дядюшки Римуса отлично чувствует себя внутри него.

Виктор Лиходзиевский