Кто подложил «бомбу» под воронежские леса

Воронеж в ближайшие годы ждет судьба столицы Турции Стамбула. Там из-за плотной застройки почти не осталось деревьев и кустарников. Над лесами, которые окружают Воронеж, давно нависла рука палача. Жители — возмущены, власти — молча наблюдают.

Пригород областного центра, микрорайон Подгорное. Километра четыре в сторону от улицы Московский проспект. Пока мы ехали по дороге, нас окружал огромный сосновый лес. Местные жители недавно увидели, что в одном месте спиливают деревья. Они позвонили в редакцию нашего издания и попросили помочь разобраться, что происходит.

Сосны и березы превратились в кустарники

- Ну как нам платят? По кубам платят. За эти стволы рублей 150 дадут. Чтобы тыщу заработать, надо штук 100 вывезти, - говорит молодой человек, видно, что приехал в Россию на заработки из СНГ. Парень сидит на сложенных в кучку спиленных соснах. - Жалко, конечно, они красивые. Думаешь, за что им это.

На поляне в лесу работают два человека. Первый, мужчина средних лет, - за рулем трактора. Он возит спиленные сосны с одного конца леса на другой. В этот они напоминают домашний скот, который ведут на убой. Пахнет смертью. Коллега тракториста обрубает им ветки и готовит для погрузки в КАМАЗ. Грузовик забирает деревья, куда-то увозит, возвращается и ждет очередную партию.

- Они нас испугались, перестали пилить, а так эти же люди пилят и увозят деревья отсюда, - тихо говорит мне местный житель Михаил. Он работает строителем, судьба леса его очень беспокоит. - Вчера они здесь работали, и если дальше пойдем, увидим еще двух лесорубов. Попросите у них документы, пусть вам покажут.

- Мы уже позвонили, сейчас придет человек, у него все документы, подождите, - говорит молодой «пильщик».

Через минут 10 на иномарке приезжает мужчина, выходит из машины. В салоне сидит подросток, смотрит на нас.

- Здравствуйте! Я вас слушаю.

Просим показать документы.

- Вы знаете, тут все законно, - объясняет начальник бригады. - Лес в частной собственности. Его купили. Нашу бригаду наняли расчищать территорию. Нам показали документы, сказали, все в порядке, если кто спросит, говорите, все согласовано. Здесь будет построен коттеджный поселок. Лесник тут был, нарушений не увидел.

- А кто выкупил лес? Разве это не земли Гослесфонда?

- Нет, это кустарники, по документам проходят.

- Какие кустарники?! Обхват ствола 2,5 метра, а высота какая! - чуть не кричит Михаил.

- Не знаю. Это не ко мне вопросы, - спокойно отвечает начальник. - Мы тут рабочие. Вообще местные жители жаловались после 2010 года, что из-за сосен пожары могут случиться.

- А что они жаловались? Вы понимаете, лес — единственное место, где мы отдыхаем. Почему здесь надо рубить? Вокруг свободные поля, стройте, что хотите, - возмущается Михаил.

- Да все я понимаю. Но причем тут мы? Это вы наверху спрашиваете, как продали лес. Они там намутят, а мы потом виноваты. Сосны здесь сухие, им еще лет 5-6 и конец.

- Покажите мне хоть одну сухую сосну! Вы что думаете, мы не понимаем? - Михаил не может успокоиться. Накануне он и еще десяток местных жителей ловили в соседнем березовом лесу компанию молодых людей с бензопилой и жидкостью для очистки стекол машин.

- Да все я понимаю. Но повторяю, вопросы не ко мне. Здесь весь процесс курирует администрация Яменского сельского поселения. Сегодня утром приезжал человек, обошел, все посмотрел. Если хотите узнать, кто и что, езжайте туда. А мой начальник уехал на юг за семьей, забирает с моря, его сейчас нет. У него все документы. Но я вам могу сказать, что весь лес будет вырублен в Подгорном. Если вы сможете этому помешать, то хорошо. До свидания, - попрощался начальник бригады и направился к своим рабочим.

- Никуда ваш начальник не уехал. Он здесь катается, на черном джипе. Я видел, он за вон теми деревьями спрятался, - обращается к бригадиру Михаил.

Ночная погоня

Мы едем по лесу дальше. В некоторых местах видны следы рубки деревьев. Сосны сложены рядом друг с другом.

- Что вчера у нас было. Ужас. Мы увидели, как здесь, в сосновом лесу, несколько человек пилят деревья. Подошли к ним, попросили документы. Соседи вышли, нас человек 15 собралось, - по дороге рассказывает Михаил. - Они отвечают, хозяин привезет. Приехал мужчина на черном джипе, показал нам ксерокопии, там написано, что идет вырубка кустарников и пеньков. Мы разозлись, вызвали милицию. Ребята сели в машину и на трактор и сразу уехали. Пришел участковый, написали заявление. Он нам говорит, если еще будут рубить, звоните мне, но учтите, что это частная территория. Разрешающие документы у владельца есть. Это было днем. Вечером я лег спать, почти заснул, вдруг прибегает сын, говорит, иди, тебя товарищ зовет. Вышел. Стоит Серега. Рассказал, что в березовом лесу кто-то стал снова рубить деревья. Мы побежали к ним. Увидел четырех человек, одному — лет 30, остальным — лет по 18. Вели себя агрессивно, кричали: это наша земля! Чуть до драки не дошло. А если их земля, почему убегали? Нечисто здесь что-то. У них с собой бензопила была, жидкость для зимнего отмывания стекол, новая. Знаете, зачем? Они ей поливают на дерево, и оно засыхает. Они все побросали и убежали. Мы за ними. Хотели их поймать и участковому сдать. Утром я съездил в милицию, написал заявление. А лесорубы спилили все-таки, деревьев восемь. Мы когда в первый раз недели две назад увидели, что происходит, я поехал в приемную к губернатору. Зашел к нему в кабинет, написал заявление. Мне перезвонили лесники. Встретились тут. Приехали с картами, открывают и говорят, нет леса. Я чуть дар речи не потерял, как нет? Они — видите, нет леса. Так-то растет, а по документам не проведен. Я поехал в прокуратуру. Написал заявление. Обещали разобраться, ответ пришлют через месяц.

Мы подъезжаем с Михаилом к березовому лесу. Он расположен рядом с сосновым. Нас ждут другие местные жители. Они взволнованы, что от деревьев в скором времени ничего не останется. Идем всеми вместе по лесу. Одна спиленная береза, вторая, третья...На тех, что еще стоят - красные метки. Это "смертники". Останавливаемся посредине леса.

- Эти деревья я сама сажала после войны. Нам тогда давали за работу чай и плюшку. Он у нас на глазах вырос. Тут поля голые были, мы сажали. Мы следим за березками, убираем в лесу, мусора вы тут не увидите. С Северного к нам часто ездят, свадьбы гуляют. Внизу озеро Круглое, купаться ходим, - рассказывает Мария Ивановна.

- И мой отец сажал деревья, - вспоминает Михаил.

- И моя бабушка сажала. Скажите, кому нужны эти березы? Сосну еще можно продать, а с березой что делать? Ничего. Они их пилят. Наш единственный лес. Ночью пришли, думали, у них получится все вырубить, - подхватывает Евгения.

- Знаете, почему они так себя ведут? Потому что думают, что они хозяева жизни, у них денег немерено, думают, могут все купить. На днях приходил хозяин, развернул карту и говорит нам, я тут себе два дома построю, буду вашим соседом. Не нужно нам такое соседство! И кто этим всем заправляет? Они же выросли при коммунизме, и им на все плевать, - продолжает Сергей. - А мы будем за свой лес бороться.

- Да, в Северном микрорайоне возле Антонова-Овсеенко отстояли лес, и мы тоже отстоим, - говорит еще одна жительница. - Мы в магазине положили листки, собираем подписи. Хотим провести собрание, мы выступаем против вырубки деревьев. Если леса не будет, где нам гулять с детьми и отдыхать?

После разговора собираемся с Михаилом ехать в администрацию Яменского сельского поселения Рамонского района. Начальник бригады «пильщиков» рассказал нам, что чиновники все объяснят.

- Давайте, езжайте, разузнайте там все, - говорит напоследок Сергей. И подбадривает друга. - Держись посмелей, зайдешь к ним, спроси фамилии, с кем говорить будешь. Пусть все рассказывают.

Частная собственность

Администрация Яменского сельского поселения. Просторный кабинет главы Николая Шипилова. На полке — портрет губернатора.

- Я могу ответственно вам заявить, что ни в Ямном, ни в Подгорном, ни в Подклетном нет муниципальных лесов. Все земли имеют частных владельцев, - говорит глава села. - Деревья на участках проходят по документам как древесно-кустарные насаждения. Никто не признал, что сосны и березы — это лес. Хотя они были посажены сразу после войны. В 2000-х годах я, глава Рамонского района Владимир Астанин, председатель лесного хозяйства, зам городского управления экологии ездили к руководителю Росимущества Микаилову и просили его оформить леса. Но он отказался. К сожалению, леса вокруг Воронежа обречены. Все они рано или поздно, если областные власти не озаботятся этим вопросом, будут уничтожены. Сейчас некоторые дельцы нами прикрываются, чтобы не сталкиваться с народным гневом. Повторяю — мы ни при чем.

Пока не поздно

Наш источник в рамонской власти рассказал, как на самом деле леса, которые расположены в Подгорном, Ямном и Подклетном, оказались в частной собственности. В конце 90-х — начале 2000-х годов лесники оформляли карты Гослесфонда. Часть деревьев, прилегающих к Воронежу с севера, они не включили в документы. Властям удалось без проблем оформить эти участки как земли населенных пунктов, а зеленые насаждения провести как древесно-кустарные, которые можно без разрешения срубить. Потом земли передавались в собственность под ИЖС. Участки перепродавались по два-три раза. Так появлялся добросовестный приобретатель, который делил землю по 10-15 соток и снова продавал. На них потом выросли коттеджи. Так, в частности, произошло в районе жилого массива Задонье около 9 километра.

Но еще есть возможность спасти леса от гибели, пусть они и находятся в частной собственности. Это могут сделать и.о. губернатора Алексей Гордеев, мэр Воронежа Александр Гусев и руководитель Департамента природных ресурсов и экологии области Алексей Карякин. Им необходимо инициировать ревизию состояния лесов, определить, в каком они находятся состоянии, не поражены ли болезнями, провести экспертизы и включить их с помощью сотрудников регионального управления Росимущества в земли Гослесфонда. Только в этом случае удастся предотвратить масштабную вырубку деревьев на севере Воронежа. Впрочем, в таком же спасении нуждаются леса, принадлежащие некогда Гремяченскому лесничеству. Сосны и березы окружают микрорайоны Шилово и Малышево. Сейчас они также находятся в частной собственности и в любой момент могут быть вырублены, а земля застроена коттеджами.

Между тем напомним, что с 2000 по 2009 года Рамонский район возглавлял Владимир Астанин. Сейчас он занимает должность вице-мэра Воронежа по градостроительству.

Алла Серебрякова