Мы берем по способностям, а не по бумажке, - главный режиссер воронежского театра «Кот»

Алексей Проскуряков поделился секретами театральной жизни.

Героем рубрики «Лица города» стал один из основателей и главный режиссер воронежского театра «Кот» Алексей Проскуряков. Журналист «Блокнот Воронеж» узнал, как попасть в театр, почему он получил название «Кот» и какие качества должны быть у актера.

- Алексей, вы совместно с Анастасией  Савченковой являетесь основателем театра «Кот», а также его главным режиссером. Расскажи немного о вашем проекте.

- Сейчас идет третий театральный сезон «Кота». До этого мы что-то где-то периодически ставили, теперь же мы играем спектакли каждый месяц. Но главная особенность нашего театра – это,  во-первых, мы ищем действительно интересные пьесы,  которые в России забыли или за которые вообще не брались. Стараемся выбирать интересный и свежий материал.  Во-вторых,  у нас нет привязки к образованию актера. Мы берем по способностям, а не по бумажке. То есть, даже если у тебя нет диплома, ты все равно можешь попасть в театр. Это не играет абсолютно никакой роли для нас. 

- Получается в театр «Кот» может попасть любой желающий, и вы сами обучите его актерскому мастерству?

- Да,  актерскому мастерству мы обучаем, а в театр может попасть только обученный человек, но это не значит, что он обязательно должен иметь диплом театрального вуза.

- Как пришла идея основать театр?

- Мы сами когда-то были в театре.  Дошли до определенной ступени и поняли, что пора уходить. Ушли, прошли полгода и мы поняли, что скучаем по театру. Решили попробовать создать студию театральную, затем попробовали поставить с учениками спектакль, поняли, что зрителю нравится и он хочет еще. Вот так в итоге наша студия переросла в полноценный театр.

- Почему такое название театра «Кот»?

- Наверное,  скоро будет список запрещенных вопросов для интервью и там будет лишь этот один вопрос. На самом деле это когда-то была аббревиатура.  Но она сейчас уже не актуальна, поэтому просто «Кот».

- Какие важные качества должны быть у актера и как их можно развить в себе?

- Во-первых, актер должен уметь думать, но при этом он должен уметь отключать голову на сцене, то есть, когда он готовится к роли он должен думать , он должен анализировать персонажа, должен наблюдать.  Причем это по-разному у всех происходит.  Есть актеры, у которых от головы все идет.  Даешь ему роль, он будет неделю сидеть расписывать персонажа, вести актерскую тетрадь.  А бывает актер, который играет на эмоциях, то есть во время репетиций он начинает ловить  состояние персонажа, погружается, погружается.  И вот на эмоциях у него получается герой.  Но здесь тоже думать нужно, все равно нужно поймать именно то настроение героя.

Во-вторых.  Необходимо,   чтобы душа его была актерская.  Не знаю, как описать, это просто чувствовать надо. У нас открытый кастинг, то есть любой желающий может прийти попробовать себя.  К нам в свое время пришел парень.  Он был единственный, кого я даже не посмотрел на кастинге, я просто его взял. По каким критериям сказать не могу,  просто почувствовал. И не ошибся,  сейчас он играет в театре в одном из самых сложных спектакле.

В-третьих, это конечно технические  навыки важны:  умение хорошо говорить на сцене, громко, четко и понятно.  Конечно, бывают всякие врожденные дефекты речи, которые практически не выбиваются, но в большинстве случаев  можно выбить почти все.  А вообще, я считаю, что это не сильно мешает, конечно, принято, чтобы актер имел дикторскую речь.  Но, главное, это чтобы было понятно, не вызывало неприязнь у зрителя и  было эстетично.  Вот этому уже надо учиться.  Вот у меня знакомый заикался и в течение года каждое утро вставал в пять утра и делал артикуляционную гимнастику.  Занимаясь  с речью,  он исправил заикания, сейчас он довольно успешно ведущей в Москве, то есть главное захотеть.

Еще двигаться актер должен уметь, но опять это все обычными занятиями ставится, ничего сверхъестественного.  Вообще актерскому мастерству можно научиться с нуля.  Врожденные задатки есть у всех, просто кому-то год нужен, чтобы раскрыться, кому-то три года. Кто-то из состояния комочка выбивается долго планомерно занимаясь, работая над собой, а кто-то  уже готов  к сцене, его только чуть направить в нужное русло необходимо . У нас был парень,  который пришел просто заниматься в студию, а уже через полгода попал в театр на главную роль. 

- Насколько мне известно, в труппе «Кота» у вас всего 15 актеров.  Общаетесь ли вы вне стен театра, есть ли какие либо традиции у вас?

- Для такого театра как мы, 15 человек – это достаточно много. Пока мы какие-то определенные этапы развития не пройдем, нас  больше и не будет.  Лучше жить маленькой театральной семьей, чем набирать огромную труппу, которой нечего будет делать. Общаемся ли мы, да конечно. Для того, чтобы взять и собрать 15 человек вместе – это сложно поскольку  у каждого актера есть еще какая-то своя работа и причем это люди абсолютно разных профессий. Кто работает  днем, кто ночью, поэтому собрать всю труппу сразу бывает довольно сложно, думаю в начале сезона, мы это сделаем.

У нас есть вечер импровизаций, когда собираются актеры и ученики и разыгрываем какие-то сценки, типа стендапа. Мне кажется это гораздо интересней того, стендапа, которой я вижу в Воронеже.  Бывают такие вещи интересные, которые хочется показать людям, потому что это действительно здорово, когда придумали за минуту, а получилось целое представление.

- Вы в жизни общайтесь с актером и видите их в жизни на сцене. Меняется ли человек если не брать в расчет то, что он находится в образе?

- Конечно! Актер становится серьезными, спокойными, более сосредоточенными. Двадцать минут до спектакля и два часа до спектакля уже делают из актера разных людей.

- Понятно, что актер волнуется перед выходом на сцену, а вы как режиссер волнуетесь?

- Когда я актер, у меня есть лишь немного волнения,  а вот когда я режиссер я очень переживаю.  Мы же играем в Доме Актера , там за стеной находится бывшее кафе и нынешнее караоке. Поэтому во время спектаклей, приходится часто бегать туда и просить делать  музыку тише.

- А вы и играете в театре «Кот»?

Да, в одном спектакле. Единственный, на данный момент, спектакль, который поставил не я и соответственно меня в него взяли актером.

- То есть у вас любой человек, если захочет, может поставить спектакль?

- Теоретически да. Все могут высказывать свое желание «я хочу поставить такой-то спектакль», а мы одобряем или не одобряем и дальше, человек волен набирать актеров на роли сам.  За процесс мы следим лишь для помощи.  Пока собственно только один такой случай был. Два года назад была премьера спектакля, который поставила художественный руководитель Анастасия Савченкова. Пока остальные не берутся, а жаль, я отдохнуть хочу и жду, когда кто-то еще срежиссирует что-нибудь.

- А кого вы мечтаете сыграть? Какой персонаж близок по духу?

- Мне интересно было бы сыграть Жан-Батист Гренуй  из «Парфюмера».  То есть человека, с какими- то психическими расстройствами.  Простые роли играть сложнее на самом деле, так как простой персонаж абсолютно неинтересный, например Принц из Золушки – в нем нет ничего особенного,  а когда человек с выраженными какими-то особенностями, то тебе есть за что зацепиться и можно копаться, копаться и копаться в герое.

- Ставите уже готовые спектакли или пишите что-то свое?

- Пишем свой материал, но пока ничего из него не ставили. Сейчас мы ищем уже готовые пьесы и довольно сильно интерпретируем их. У нас молодая труппа, а  большинство спектаклей рассчитаны на сорокалетних актеров, поэтому тексты приходится подстраивать и адаптировать.  Пока пользуемся чужим материалам, я очень хочу отечественный материал какой-нибудь интересный найти, но ничего не получается.

- А по какому признаку идет отбор постановок?

- Кто-то из нас находит пьесу и  сам не хочет ставить, присылает мне или Анастасии, мы смотрим и решаем. Но нет как такового критерия, я обычно вообще открывая пьесу читай одну страницу,  чаще всего мне не нравится и я больше не притрагиваюсь к ней, но  если я зачитался до третий или четвертой страницы, значит есть ли смысл мне прочесть до конца. 

Бывает, открываешь текст и понимаешь, что диалоги написаны так, что это играть невозможно. Просто будет неадекватно звучать как в дешевом сериале. Нужно все переписывать, и от этого всего  можно с ума сойти!

- А сколько времени проходит от задумки поставить тот или иной спектакль до ее реализации?

- Тут все упирается во время актеров, если бы у меня актеры могли по 8 часов в день репетировать, то за месяц справились бы.  Но так как график очень сложный ,  поэтому иногда может этот процесс затянутся на  8 – 9 месяце. Есть один  спектакль, я уже  сбился со счета, наверное, уже  второй год  его ставим. С процессом постановки каждый раз что-то дорабатываем, вносим корректировки, меняем актеров. Сейчас находимся на финишной прямой и все равно хочется кое-что переделать. Нельзя столько времени ставить, уже стыдно перед собой, перед актерами. Хотя мне очень нравится эта пьеса.

- Есть ли какие-то забавные случаи, которые происходили во время представлений?

- Когда просто смотришь спектакль, не замечаешь, что что-то пошло не так или актера что-то беспокоит. На самом деле в театре вообще не проходит и дня без казусов.  Допустим, в одном из спектаклей актер должен был открыть кран с водой, которая должна потечь во время спектакля, но актер открыл и закрыл кран и все, она уже не потечет. Спасибо звуковику, он увидел, что кран закрыт и пока шло действие, нашел звук воды, успел его отредактировать и  поставить  звуковую партитуру.

Или вот на последнем спектакле,  у нас отвалилась лампа. Причем она отвалилась  очень драматично. Медленно поползла вниз и упала перед актерами. Актеры сделали вид, что так и должно быть, была пауза, адекватная пауза и актер нашел, что сказать.  Потом зрители подходили  и спрашивали: «Вот с лампой это, что задумка такая, что оно означает?»  А у нас просто лампа отвалилась. 

На самом деле у нас актеры крайне стрессоустойчивые, я не знаю, что должно произойти, чтобы выбить их из колеи. У нас и люди пьяные в зале кричали, вот буквально 16 декабря, когда играли «Собеседование. Метод Грёнхольма»  в зале был пьяный человек, его вывели в антракте, а до этого у него с женой и какие-то разборки были, а в антракте, он на сцену полез. Вообще не адекватный человек, не знаю, зачем ходить в театр в таком состоянии и вообще в общественные места. 

- А как вы относитесь к современным интерпретациям постановок, в основу которых легли классические произведения?

- Замечательно отношусь, то есть я очень это дело люблю! Я в восторге это «Обыкновенной истории» Серебренникова.  Он даже в авторах указывал не Гончаров «Обыкновенная история», а Гончаров , Серебренников.  Он  там еще и диалоги дописал, переписал.  И смешал классические тексты с современным.  Очень здорово получилось. Еще очень люблю постановки  Юрия Бутусова, у него тоже куча разных интерпретаций достаточно современных. Хочу чего-нибудь сделать подобное, но пока я не созрел, наверное. Хочется непросто в современные костюмы нарядить, этого мало, хочется именно атмосферу современности передать, но со старым текстом,  может быть его немного переписать,  отредактировать. Островского, Гончарова или Гоголя, они все актуальны сегодня и это здорово. Я вообще люблю пьесы, который вечно актуальны, и через десять и через двадцать лет. Вот у нас есть пьеса «Ветер шумит в тополях» ее, я думаю, и через сто лет будут ставить, несмотря на то, что это современная пьеса, она вечна. Единственное, через сто лет люди могут забыть, что такое Первая мировая война.

- Какое в среднем количество зрителей посещает ваш спектакль?

- Сложный вопрос, так как мы играем в разных залах, разное количество. В среднем около двухсот стабильно набираем. Но все зависит от спектакля. У нас на «Собеседование. Метод Грёнхольма» полный зал набивается, а есть «Эмигранты», который нравится людям, но очень сложно заполнить зал, так как зрителю очень тяжело  слушать три часа двух актеров. Люди хорошо идут на название. «Собеседование» О! Это интересно, а «Ветер шумит в тополях»  – это про три старика, наверное, для пенсионеров». А те, кто приходит, остаются довольны. У нас есть постоянные зрители, но даже им некоторые спектакли в нашем репертуаре не нравятся и они честно нам об этом говорят. У нас есть провокационный спектакли (хотя в планах еще более провокационный) как раз Анастасия поставила «Однорукий из Спокана». Это  черная комедия и мы знали, что будут зрители, которые придут и скажут: «Господи! Зачем вы это показываете в театре?!» и такие были, потому что не каждый готов к крови и отрубленным рукам на сцене. 

- Вы прислушиваетесь к своему зрителю?

- К своему зрителю мы прислушаемся. Приятно когда хвалят, когда ругают это, конечно, не так приятно,  но приятно, что заметили.  Один воронежский критик прислал мне лично статью про спектакль «Ветер шумит в тополях», я начал читать ее и понял, что человек либо пьесу не смотрел, либо не уловил смысл. Я понял, если он написал бы про игру актеров, декорацию и прочее, но когда человек про такую пьесу говорит, что она плохая, я не воспринимаю подобные рецензии всерьез. К зрителю прислушиваемся всегда.  Кто-то поругает, кто-то похвалит, кто-то поругает и похвалит.

- А если в планах покорение других городов? 

- Нас звали на фестивали в другие города, но большинство фестивалей для профессиональных театров, то есть обязательно у актеров  должны быть дипломы.  И бесполезно объяснять, что средняя посещаемость «Кота» выше, чем  у некоторых театров Воронежа. Бывают платные фестивали, но нам это не интересно, не хочу ехать на фестиваль и платить за то, что я выступаю. Это глупо.  Хороший фестиваль был в Белгороде, но мы не поехали из - за того, что не захотели выступать в пустом зале. Организаторы не смогли сказать, какое количество людей будет в пятисотместном зале: «Ну, может около двухсот», из-за такой неопределенности  не стали заморачиваться с доставкой декораций и тому подобное. А так, если будут интересные предложения,  мы с удовольствием выступим!

Александра Голубничая